5777
5
1
В результате одной из самых сложных операций по трансплантации у Джона Пека появились руки и надежда когда-нибудь с ними сладить.
Джон Пек вырос в городе Рокфорде, штат Иллинойс. Он не любит вспоминать детство. Ему хотелось побыстрей стать взрослым, чтобы мама больше не выбивалась из сил на работе в военном госпитале, чтобы не плакала тайком перед Рождеством, решая, на что хватит денег — на подарок от доброго Санты или только на ужин. Он мечтал стать шеф-поваром, побывать в Париже и Токио. Он не знает, выбрал ли бы он тот же путь снова. Но он не сдается.
Это была моя нога
2007 год, Ирак, провинция Аль-Анбар. Взвод морских пехотинцев патрулировал окрестности. Они уже возвращались на базу, когда головная машина, в которой ехал сержант Джон Пек, подорвалась на самодельной мине. Хлопок, вспышка, темнота. Взрывной волной его подбросило и ударило головой о пулемет.
Когда Джон очнулся в госпитале, он ничего не помнил. Черепно-мозговая травма, проблемы со зрением, слухом и ориентацией. Ему пришлось всему учиться заново. Врачи говорили, что у него немного шансов на полное восстановление. Он им не поверил.
Когда Джон очнулся в госпитале, он ничего не помнил. Черепно-мозговая травма, проблемы со зрением, слухом и ориентацией. Ему пришлось всему учиться заново. Врачи говорили, что у него немного шансов на полное восстановление. Он им не поверил.
Джона тогда наградили медалью «Пурпурное сердце». Он мог бы остаться дома и попытаться зажить мирной жизнью. Найти работу, пить пиво в баре с приятелями, ходить на свидания, звонить маме раз в неделю и говорить, что все хорошо. Или не найти работу, просиживать вечерами перед телевизором, вспоминать Ирак, ругать демократов. Жениться, взять ипотеку, учить сына играть в бейсбол. Джону шел двадцать второй год, он, в общем, еще и не начинал жить. Но он хотел вернуться в армию: «Это не ради денег или льгот, ради тех ребят, которые были там рядом со мной».
После двух лет лечения и реабилитации Джон снова пошел на войну. Только теперь его отправили в Афганистан.
24 мая 2010 года отряд морских пехотинцев вошел в небольшую деревню в провинции Гильменд. Они искали тайники с оружием и должны были проверить, не скрываются ли там талибы. «Нас предупреждали, что не стоит заходить в дома, если там никого нет, это может быть опасно, — вспоминает Джон. — Но наш командир решил, что мы должны все проверить и убедиться, что там пусто».
Джон с металлоискателем вошел в здание первым. «Там все было чисто, — рассказывает он. — Я сказал командиру, что собираюсь выходить, повернулся, сделал шаг — и взлетел на воздух». Он не почувствовал боли, только что-то ударило его в голову. «Я думаю, это была моя оторванная нога».
«Я помню, что кричал парням, которые меня несли: «Я не хочу здесь умирать!» — а потом отключился».
Взрывом Джону оторвало правую руку и обе ноги. Он очнулся, когда его грузили в вертолет — на минуту, чтобы услышать от врача: «Все будет в порядке, все будет в порядке, но теперь тебе надо поспать».
После двух лет лечения и реабилитации Джон снова пошел на войну. Только теперь его отправили в Афганистан.
24 мая 2010 года отряд морских пехотинцев вошел в небольшую деревню в провинции Гильменд. Они искали тайники с оружием и должны были проверить, не скрываются ли там талибы. «Нас предупреждали, что не стоит заходить в дома, если там никого нет, это может быть опасно, — вспоминает Джон. — Но наш командир решил, что мы должны все проверить и убедиться, что там пусто».
Джон с металлоискателем вошел в здание первым. «Там все было чисто, — рассказывает он. — Я сказал командиру, что собираюсь выходить, повернулся, сделал шаг — и взлетел на воздух». Он не почувствовал боли, только что-то ударило его в голову. «Я думаю, это была моя оторванная нога».
«Я помню, что кричал парням, которые меня несли: «Я не хочу здесь умирать!» — а потом отключился».
Взрывом Джону оторвало правую руку и обе ноги. Он очнулся, когда его грузили в вертолет — на минуту, чтобы услышать от врача: «Все будет в порядке, все будет в порядке, но теперь тебе надо поспать».
Джон умирает и живет
С конца мая по начало августа Джону сделали 27 операций в Вашингтонском армейском медицинском центре Walter Reed. Его состояние ухудшалось, началось заражение крови. Иммунная система отказывала. Однажды страшной ночью его матери сообщили, что Джон умирает.
Когда он пришел в себя — после двух месяцев в коме — он не мог пошевелиться. Из-за распространившейся инфекции врачам пришлось ампутировать ему и левую руку до предплечья, а также полностью удалить левую ногу. «Это был не я, я не верил, что это мое тело, от него ничего не осталось».
Когда он пришел в себя — после двух месяцев в коме — он не мог пошевелиться. Из-за распространившейся инфекции врачам пришлось ампутировать ему и левую руку до предплечья, а также полностью удалить левую ногу. «Это был не я, я не верил, что это мое тело, от него ничего не осталось».
Джон Пек в госпитале после подрыва на самодельном взрывном устройстве во время своей второй командировки в Афганистан. Фото: предоставлено JohnPeckJourney.org
Его легкие были повреждены. Первое время Джон оставался подключенным к аппарату искусственного дыхания и мог говорить только с помощью специального устройства. После многочисленных операций кожа стала гиперчувствительной: любое движение или прикосновение причиняло мучительную боль. Ему снова пришлось всему учиться заново — глотать, дышать, говорить.
Два года ушло на реабилитацию и восстановление. Ежедневные упражнения, физиотерапия. Иногда Джон думал, что не выдержит. Что нет смысла прилагать такие усилия, если он все равно до конца дней останется совершенно беспомощным. «Вы не знаете, каково это — жить без рук. Я не мог делать простейшие вещи, о которых люди даже не задумываются — открыть банку газировки, застегнуть шорты, умыться. Были ли моменты, когда я хотел, чтобы все это прекратилось? Конечно».
Когда культи достаточно зарубцевались, Джон получил протезы для рук и ног. Он учился ходить с помощью специально разработанных для него ручных протезов — металлических тростей, которые крепились к предплечьям и заменяли костыли. Он говорит, что ненавидел их за то, что ему придется пользоваться ими всю жизнь. В детстве он мечтал стать шеф-поваром, побывать на кулинарных курсах во Франции и Италии. А сейчас не мог даже поднести ко рту ложку.
В 2012 году Джон переехал в свой новый дом в округе Спотсильвейни, Вирджиния. Программа фонда имени Стефанна Силлера, пожарного, погибшего при спасении людей из башен-близнецов в сентябре 2001 года, строит «умные» дома для военных, получивших серьезные травмы. Каждый дом оборудован с использованием «адаптивных технологий» так, чтобы создать максимально комфортные условия и позволить людям с ограниченными возможностями стать более самостоятельными в быту и меньше нуждаться в чьей-либо помощи.
Еще два благотворительных фонда оплатили покупку мебели, а актер Гэри Синиз, который сыграл в фильме «Форрест Гамп» лейтенанта Дэна, потерявшего на Вьетнамской войне ноги, дал несколько благотворительных концертов со своей группой «Lt. Dan Band», чтобы собрать деньги для помощи Джону и другим раненым солдатам.
Два года ушло на реабилитацию и восстановление. Ежедневные упражнения, физиотерапия. Иногда Джон думал, что не выдержит. Что нет смысла прилагать такие усилия, если он все равно до конца дней останется совершенно беспомощным. «Вы не знаете, каково это — жить без рук. Я не мог делать простейшие вещи, о которых люди даже не задумываются — открыть банку газировки, застегнуть шорты, умыться. Были ли моменты, когда я хотел, чтобы все это прекратилось? Конечно».
Когда культи достаточно зарубцевались, Джон получил протезы для рук и ног. Он учился ходить с помощью специально разработанных для него ручных протезов — металлических тростей, которые крепились к предплечьям и заменяли костыли. Он говорит, что ненавидел их за то, что ему придется пользоваться ими всю жизнь. В детстве он мечтал стать шеф-поваром, побывать на кулинарных курсах во Франции и Италии. А сейчас не мог даже поднести ко рту ложку.
В 2012 году Джон переехал в свой новый дом в округе Спотсильвейни, Вирджиния. Программа фонда имени Стефанна Силлера, пожарного, погибшего при спасении людей из башен-близнецов в сентябре 2001 года, строит «умные» дома для военных, получивших серьезные травмы. Каждый дом оборудован с использованием «адаптивных технологий» так, чтобы создать максимально комфортные условия и позволить людям с ограниченными возможностями стать более самостоятельными в быту и меньше нуждаться в чьей-либо помощи.
Еще два благотворительных фонда оплатили покупку мебели, а актер Гэри Синиз, который сыграл в фильме «Форрест Гамп» лейтенанта Дэна, потерявшего на Вьетнамской войне ноги, дал несколько благотворительных концертов со своей группой «Lt. Dan Band», чтобы собрать деньги для помощи Джону и другим раненым солдатам.
Джон Пек на восстановлении в госпитале после подрыва на самодельном взрывном устройстве. Фото: предоставлено JohnPeckJourney.org
Джон благодарен всем, кто принимал участие в его судьбе. Психологически для него было очень важно, что он может что-то делать для себя сам. Но он хотел большего. Он по-прежнему посещал центр реабилитации и занимался с физиотерапевтом. Придумывал мотивации, чтобы продолжать восстановление — прыгнул в тандеме с инструктором с парашютом, занимался дайвингом в Ки-Уэсте. И продолжал мечтать, что когда-нибудь сам себе приготовит хотя бы самый простой завтрак.
Без рук тяжело разговаривать
Об операции по трансплантации рук Джон думал давно. Он и хотел, и боялся поверить, что такая возможность есть. Он решил, что почти готов смириться с потерей ног. Но руки! Без них даже разговаривать было тяжело!
Осенью 2013 года Джон связался с больницей Brigham and Women’s Hospital в Бостоне, где провели уже три успешные операции по трансплантации. Конечно, он понимал, что шансы невелики — чтобы стать кандидатом на трансплантацию, необходимо пройти подробное медицинское обследование, чтобы врачи убедились в том, что кандидат сможет перенести операцию не только физически, но и психологически. Кроме того, это было очень дорого.
И все равно в тот день, когда ему позвонили из больницы и предложили приехать на консультацию, надежда вернулась. В январе 2014 Джон провел неделю в Brigham and Women’s Hospital, где его полностью обследовали. Следующие полгода Джон не расставался с телефоном. В августе ему сообщили, что он стал кандидатом на двойную трансплантацию рук. А больница возьмет на себя все расходы по операции.
Но это было только начало. Пришлось смириться с долгим ожиданием. Он вздрагивал от каждого телефонного звонка. Купил большой черный чемодан и собрал в него все, что могло понадобиться ему в больнице. Чемодан пылился в шкафу. Джон говорит, что его нервы были напряжены до предела, он постоянно думал о том, какое будущее его ждет. В феврале 2016-го Джон познакомился в социальной сети с Джессикой. Они начали встречаться. А летом Джон написал в своем блоге, что все, о чем он мечтает сейчас — это не путешествия и даже не возможность все делать самостоятельно, нет — он больше всего хотел бы просто взять свою девушку за руку.
В августе 2016 года Джону позвонили из больницы. «Они сказали, чтобы я приезжал. Что у них есть донор. Я был так счастлив! И только через несколько минут понял, что радуюсь чьей-то смерти». Джон выразил соболезнования семье донора и пообещал, что будет беречь свои новые руки, и этот дар не окажется напрасным.
Перед самой операцией, когда Джону уже должны были дать наркоз, он по-настоящему испугался. «Все будет хорошо», — сказала медсестра. И перед тем, как отключиться, он вспомнил, где и когда слышал такие же слова.
Осенью 2013 года Джон связался с больницей Brigham and Women’s Hospital в Бостоне, где провели уже три успешные операции по трансплантации. Конечно, он понимал, что шансы невелики — чтобы стать кандидатом на трансплантацию, необходимо пройти подробное медицинское обследование, чтобы врачи убедились в том, что кандидат сможет перенести операцию не только физически, но и психологически. Кроме того, это было очень дорого.
И все равно в тот день, когда ему позвонили из больницы и предложили приехать на консультацию, надежда вернулась. В январе 2014 Джон провел неделю в Brigham and Women’s Hospital, где его полностью обследовали. Следующие полгода Джон не расставался с телефоном. В августе ему сообщили, что он стал кандидатом на двойную трансплантацию рук. А больница возьмет на себя все расходы по операции.
Но это было только начало. Пришлось смириться с долгим ожиданием. Он вздрагивал от каждого телефонного звонка. Купил большой черный чемодан и собрал в него все, что могло понадобиться ему в больнице. Чемодан пылился в шкафу. Джон говорит, что его нервы были напряжены до предела, он постоянно думал о том, какое будущее его ждет. В феврале 2016-го Джон познакомился в социальной сети с Джессикой. Они начали встречаться. А летом Джон написал в своем блоге, что все, о чем он мечтает сейчас — это не путешествия и даже не возможность все делать самостоятельно, нет — он больше всего хотел бы просто взять свою девушку за руку.
В августе 2016 года Джону позвонили из больницы. «Они сказали, чтобы я приезжал. Что у них есть донор. Я был так счастлив! И только через несколько минут понял, что радуюсь чьей-то смерти». Джон выразил соболезнования семье донора и пообещал, что будет беречь свои новые руки, и этот дар не окажется напрасным.
Перед самой операцией, когда Джону уже должны были дать наркоз, он по-настоящему испугался. «Все будет хорошо», — сказала медсестра. И перед тем, как отключиться, он вспомнил, где и когда слышал такие же слова.
Почувствовать каплю дождя
Операция длилась 14 часов, в ней участвовали 12 хирургов. Сначала они соединили кости рук с костями рук донора, потом сшили вены, артерии и мышцы и наконец соединили нервы и кожные покровы. «Это каждый раз кажется чудом, когда ты видишь, как кровь начинает поступать в трансплантированные руки, как они постепенно розовеют и оживают», — вспоминает один из хирургов.
На левой руке Джона осталась часть татуировки человека, который умер и подарил ему руки.
Когда он приходил в себя после наркоза, Джессика была рядом. «Джон открыл глаза и молчал. Я сказала — да, да. И он прошептал — у меня снова есть руки».
Саймон Тэлбот, глава отделения трансплантации верхних конечностей, рассказал на пресс-конференции, что операция прошла успешно, но сохраняется риск отторжения донорских органов. «Однажды ночью, — вспоминает Джон, — мне было так больно, что я плакал, я попросил медсестру позвонить доктору Тэлботу и закричал в телефон, что я не могу больше терпеть, пусть он заберет эти руки обратно. Но нет, это неправда, я не хочу больше с ними расставаться, на самом деле они идеальны».
Это будет болезненный и долгий процесс, и результатов стоит ожидать не раньше, чем через год. «Пациенты рассказывали, что чувствительность восстанавливается неожиданно. В какой-то момент один вдруг ощутил, как дождевая капля упала на руку. Другой почувствовал шершавость страницы, когда читал книгу. Мы, к сожалению, пока ничего не можем гарантировать. В некоторых случаях чувствительность так и не восстанавливается», — говорит Саймон Тэлбот.
Но Джон верит, что у него все получится. Он уже два раза начинал жить сначала.
На левой руке Джона осталась часть татуировки человека, который умер и подарил ему руки.
Когда он приходил в себя после наркоза, Джессика была рядом. «Джон открыл глаза и молчал. Я сказала — да, да. И он прошептал — у меня снова есть руки».
Саймон Тэлбот, глава отделения трансплантации верхних конечностей, рассказал на пресс-конференции, что операция прошла успешно, но сохраняется риск отторжения донорских органов. «Однажды ночью, — вспоминает Джон, — мне было так больно, что я плакал, я попросил медсестру позвонить доктору Тэлботу и закричал в телефон, что я не могу больше терпеть, пусть он заберет эти руки обратно. Но нет, это неправда, я не хочу больше с ними расставаться, на самом деле они идеальны».
Это будет болезненный и долгий процесс, и результатов стоит ожидать не раньше, чем через год. «Пациенты рассказывали, что чувствительность восстанавливается неожиданно. В какой-то момент один вдруг ощутил, как дождевая капля упала на руку. Другой почувствовал шершавость страницы, когда читал книгу. Мы, к сожалению, пока ничего не можем гарантировать. В некоторых случаях чувствительность так и не восстанавливается», — говорит Саймон Тэлбот.
Но Джон верит, что у него все получится. Он уже два раза начинал жить сначала.
Сейчас новые руки Джона защищены специальными скобами, любой порез или ожог могут свести на нет все усилия хирургов. Он учится самым простым вещам — причесываться, чистить зубы, подносить ложку ко рту. Джессика помогает ему во всем — после операции они обручились и планируют свадьбу.
В следующем году Джон собирается принять участие в телевизионном кулинарном шоу «Food Network Star». Он надеется, что сможет стать победителем. И хочет открыть свой ресторан, он мечтал об этом с двенадцати лет.
«Я понимаю, что мое тело в любой момент может сказать «нет, все, хватит», что руки могут не прижиться, что я никогда не смогу, дотронувшись до Джессики, почувствовать тепло ее кожи, — говорит Джон. — Ну что ж, тогда я буду просто жить, работать и радоваться тому, что есть. И я не сдамся».
В подготовке статьи использованы материалы John Peck’s Journey, CBS News, Stars And Stripes, National Public Radio, CNN, FOX News
В следующем году Джон собирается принять участие в телевизионном кулинарном шоу «Food Network Star». Он надеется, что сможет стать победителем. И хочет открыть свой ресторан, он мечтал об этом с двенадцати лет.
«Я понимаю, что мое тело в любой момент может сказать «нет, все, хватит», что руки могут не прижиться, что я никогда не смогу, дотронувшись до Джессики, почувствовать тепло ее кожи, — говорит Джон. — Ну что ж, тогда я буду просто жить, работать и радоваться тому, что есть. И я не сдамся».
В подготовке статьи использованы материалы John Peck’s Journey, CBS News, Stars And Stripes, National Public Radio, CNN, FOX News
Источник:
Ссылки по теме:
- Нелегкая собачья работа в Афганистане
- Афганистан 1988. Настоящая история подвига бойцов 9-й роты
- Что публикуют в свой Instagram жители Афганистана
- Борьба за букет невесты
- Подземный бункер в лесах Лотарингии
Новости партнёров
реклама
Кто ходит за шерстью - рискует вернуться остриженным.
-Есть Любимая и Верная женщина (чего наврятли можно сказать о быдле, что отписалось ниже), что рядом с ним не смотря ни на что;
-Есть Государство, что не бросило его, а помогло с реабилитацией, лечением, протезированием и т.д. (эй, поцреоты, а ну ка припомните ка, многим ли солдатам и офицерам армии СССР после Афганистана или солдатам и офицерам РФ после двух чеченских конфликтов сделали точно такие же операции и заботилось ли государство о них после получения ими увечий?);
-Есть общество, что не отворачивается от получивших увечья солдат и офицеров.
--И да, те кто обвиняет США и лично этого солдата в том, что он видите ли "нёс демократию" в чужие страны скажите, а какую "демократию" несли СССР в Афганистане/Анголе/Сирии/Камбодже/Эфиопии/Мозамбике/Вьетнаме/Венгрии/Египте/Алжире/Йеменской Арабской Республике/Лаосе/и т.д. и РФ в Чечне, Приднестровье, Южной Осетии и Абхазии/Восток Украины? Сколько граждан СССР и РФ погибли/остались искалеченными в этих конфликтах? Тысячи... десятки тысяч. Так что хватит уже быть лицемерными поцами.
Есть ещё один вопрос, он о матери своей думал, когда отправлялся в Ирак и Афган ? Ей то каково.
И это, не будет у него полноценной жизни, как ему никогда не стать полноценным человеком. Он уже на обочине и там и останется.
Джон Пек вырос в городе Рокфорде, штат Иллинойс. Он не любит вспоминать детство, над ним издевались, от чего пошатнулась психика. Ему хотелось побыстрей стать взрослым, сильным, властным и мстить. Чтобы мама больше не выбивалась из сил на работе в военном госпитале, чтобы не плакала тайком перед Рождеством, решая, на что хватит денег — на подарок от доброго Санты или только на ужин. Он мечтал стать шеф-поваром, побывать в Париже и Токио, но он решил поехать убивать за деньги в Ирак и Афганистан. Он не знает, выбрал ли бы он тот же путь снова. Но он не сдается. Мама была рада, что сын наконец стал хорошо зарабатывать, да и дома его не видно было, рта лишнего. Но сынок вернулся, как несчастный Орбик, которому Санта подарил на рождество скакалку.
Он может говорить, что он выполнял долг, но это не правда. Его стране и семье, ничего не угрожало.